Газовый кризис в Европейском союзе (ЕС) все четче очерчивает контуры надвигающейся рецессии в экономике региона, которая, похоже, становится неизбежной. Выдвигаются разные оценки снижения ВВП ЕС, однако это снижение в целом переносится на 2023 год в ожидании, что 2022 год закончится небольшим, но ростом. ВВП испытывает снижение со стороны предложения, поскольку потерянные поставки газа из России невозможно адекватно и эффективно заменить другими источниками импорта. Падение спроса и рост цен ведут к резкому снижению деловой активности в таких флагманах европейской экономики, как Германия и Франция. При этом, следует ожидать, что страны, в большей степени зависящие от поставок российского газа (Италия и Германия) максимально пострадают и от ожидаемого кризиса. Но с учетом того, что это самые крупные экономики ЕС, тесно связанные с другими странами, то очень скоро кризис может стать общеевропейским.
Первоначально удорожание газа привело к росту затрат компаний и снижению реальных располагаемых доходов потребителей, поскольку они стали вынуждены отказываться от покупок других товаров и услуг. Традиционно рост затрат на энергию в структуре расходов домохозяйств традиционно является сигналом к приближающейся рецессии в экономике.
Между тем, инфляционный шок в Европе синхронизирован со спадом в экономике, то есть совпадает с ним. Помимо специальной военной операции России на Украине, энергетический кризис также обусловлен засухой во многих странах ЕС и неравномерным постковидным восстановлением экономик отдельных стран. Глубина экономического спада будет зависеть от темпов, характера и масштабов прохождения энергетического кризиса странами ЕС, а также антикризисными мерами. В последнем у ЕС, видимо, не складывается никакой солидарности.
Возможно и не увязывать спад европейской экономики напрямую с событиями на Украине. Дело в том, что в начале специально военной операции экономика ЕС была в относительно неплохом состоянии, фактически с полной занятостью и высоким потреблением. Однако уже через короткое время промышленность стала испытывать давление по причине роста энергоносителей, и здесь следует обратить внимание на зависимость промышленного экспорта, например, Германии от Китая. Кроме того, если в сфере потребления товаров и так наблюдается спад, то в сфере потребления услуг Европе его только предстоит ощутить, поскольку такие отрасли, как сектор недвижимости, транспорт, туризм, постепенно приходят в состояние стагнации.
По всей видимости, начало специальной военной операции явилось дополнительным фактором рецессии в экономике ЕС, которая в последние годы и без того испытывала сложные структурные сдвиги и вызовы. Сейчас же, при замедлении мировой экономики в целом, ЕС находятся в наихудшем положении, поскольку изменения в его экономике носят фундаментальный характер. В США, например, также снижаются потребительские расходы, но занятость остается в норме, и экономика в целом более вяло, но продолжает расти. В Китае также есть свои экономические проблемы. Среди ведущих центров мирового хозяйства, пожалуй, не осталось стран со стабильной экономикой, и это также не на руку Европе, учитывая, что в последние десятилетия мир стал слишком взаимосвязанным и зависимым друг от друга. В условиях пандемии глобальные цепочки поставок оказались не только нарушенными, но и истощенными, и в этих условиях решение проблем отдельных стран за счет международной торговли становится все более сложной, почти нерешаемой задачей.
При этом регулирующие органы фактически не могут сейчас проводить мягкую денежно-кредитную политику, чтобы компенсировать потери компаний и домохозяйств, поскольку этому мешает растущая инфляция. Примечательно, что многие аналитики оценивали угрозу инфляции для Европы еще до начала специальной военной операции, указывая на то, что на Европу надвигается глубокий кризис. Вызов, с которым сталкивается ЕС, по существу беспрецедентен и уникален и, с учетом достигнутой глубины экономической интеграции в ЕС, трудно указать на рецепты экономического восстановления в ближайшее время.
Похоже, что регулирующие органы в Европе уже согласны с тем, что экономика вступает в рецессию, ожидая что это даже становится необходимым условием, чтобы сдержать инфляционное давление, однако это условие будет работать только в случае, если ожидаемая рецессия не будет затяжной. Удивительно, что политики ЕС до сих пор не приняли нормального решения, как бороться с ростом цен на энергоносители, а тем временем инфляция в странах ЕС обновляем все новые рекорды. Между тем, дефицит энергоносителей способен спровоцировать еще больший рост инфляции.
Есть ли у Европы рецепты противодействия надвигающейся рецессии? Здесь следует отметить, что, например, Европейский центральный банк (ЕЦБ) уже прибегнул к такому непопулярному решению, как повышение процентной ставки. Курс евро продолжает падать, достигнув паритета с долларом США, чего не наблюдалось два последних десятилетия. Это очень важный аспект, поскольку ослабление евро стимулирует инфляцию, так как импорт становится более дорогим, в результате чего снижаются реальные располагаемые доходы населения и потребление в целом. Однако стоит задуматься об эффективности повышения процентных ставок в условиях, когда прогнозы экономики ЕС становятся все более пессимистичными.
Кроме того, крупнейшие экономики ЕС уже анонсировали масштабные программы помощи компаний и домохозяйств, а также планы нормирования электроэнергии. Вместе с тем, стоимость реализации этих мероприятий огромна, тогда как внешний долг многих стран ЕС уже достиг немыслимых величин. Конечно, ЕЦБ может продолжить повышать процентные ставки, делая заимствования все более дорогими, и это будет решать проблему инфляции, но это может быть тщетным, поскольку нет ответа на вопрос — до каких пределов могут продолжать расти цены в ЕС? Повышение процентных ставок не снизит цены на газ, а способно лишь провоцировать и усугублять рецессию. Тем временем, такая политика приведет ко все большему обнищанию многих беднейших стран, а в развитых странах пострадают наиболее уязвимые слои населения.